После смерти жены он спасался стихами.
За два с половиной месяца - двести стихотворений.
По три в день...
А после он окажется в Первой Градской больнице.
Нервное истощение, вызванное многолетней бессонницей, плюс синдром одиночества, - объясняли врачи.
За оставшиеся ему девять лет жизни он больше не напишет ничего.
Бросит семинар по поэзии, который вёл, вообще мало где будет появляться.
Я написал двести стихотворений и сошёл с ума, - сказал он своему давнему другу Давиду Самойлову.
Говорят, что это болезнь совести после пастернаковской истории, - вспоминал Давид Самуилович.
- Другие - смерть Тани.
На самом деле причин было много.
Он не сошёл с ума.
Он не был лишённым ума.
Ум остался.
Была тяжёлая душевная болезнь.
Вот и гадай теперь, где помещается душа.
Тогда ещё не знали его последних стихов - о последнем, высшем милосердии, которое избавит его от боли...
Стесняясь и путаясь: // Может быть, нет, // А может быть, есть, - // Они говорили о Боге, // Подразумевая то совесть, то честь, // Они говорили о Боге...