За этой трансляцией Центрального телевидения СССР следили, затаив дыхание, и в нашей стране, и за рубежом.
Слишком многое зависело от того, как сядет и сядет ли вообще космический корабль Буран.
На высоте 12 километров спускающийся из космоса челнок встретил летчик-испытатель Магомед Толбоев на своем МиГ-25, превращенном в летающую лабораторию - самолет оптико-телевизионного наблюдения.
Несколько минут все шло гладко, и вдруг у дикторов, комментирующих приземление Бурана, перехватило дыхание: он исчез в плотной облачности.
В Центре управления полетами повисла гробовая тишина: что теперь будет? Пилота на Буране не было - кораблем управляли 8 ЭВМ, предсказать решение которых человеческий мозг не в силах.
Было ясно - случиться может все, что угодно: Буран может столкнуться с самолетом сопровождения, может просто упасть на город внизу, а значит, его надо срочно сбивать ракетой! В этой ситуации Магомед Толбоев не потерял хладнокровия: не надо сбивать! Почему он настаивал на этом?